К вопросу о содержательно-логических основаниях государственных конституций

Вопрос был поставлен в рамках семинара по государственному управлению. Вводной предпосылкой дальнейших рассуждений является то, что, согласно неокономическому рассмотрению, экономическими мерами более нельзя решать проблемы мира сего, тогда как большая часть экономически состоявшегося мира политически устроена конституционалистски, то есть согласно монархическим конституциям, за исключением США и Швейцарии, имеющим отличный от них тип конституционного устройства. В этом смысле, безотносительно к анализу конкретных текстов конституций различных стран, представляющих собой, в неокономическом понимании научности, предметно-технологическую коллекцию текстов науки юридической, являющихся смыслоопределяющими источниками права нормативного типа, следует рассмотреть суть структуры логических форм и высказывательных матриц такого рода произведений. Это тем более важно для решения задачи написания новой конституции, если речь идет о чем-то принципиально новом по содержанию, способным новым словом создать новую систему государственного управления, работающую по-новому (согласно неокономике, управлению такого рода соответствуют концепции «проектного государства» и «чиновника-предпринимателя»).

Однако, прежде чем дальше рассматривать все эти вещи, стоит вспомнить одно из выступлений известного российского мыслителя исламского толка Г.Джемаля, где он высказался на счет сегодняшнего конституционализма европейского типа предельно четко. Он высказался в том смысле, что конституции, как основы правовых систем стран Европы – это заповеди жизни общества, созданные «по мятежному человеческому хотенью», а потому-де выстроенные на их основе общества шаткие и неустойчивые, тогда как основу правовых систем стран Исламского Мира составляет прочный шариат, основанный на коранических заповедях «божьего изволенья», по которому общества устойчиво живут многие века. Разумеется, Джемаль не рассуждал при этом о государствах Европы как о национальных государствах, существующих на ограниченных пространствах с высокой дифференцированностью природно-климатических условий, а также о государствах Исламского Мира как о территориальных империях, существующих на относительно больших пространствах с относительно низкой дифференцированностью природно-климатических условий. И, разумеется, в рамках собственных рассуждений Джемаля такая логика выглядит железной. Однако что есть сама логика заповедей?

Как бы то ни было, но любая сегодняшняя конституция государства есть система базовых правовых постулатов, определяющих ключевые ценности и нормы отношений в обществе, формируемая коллегиально в имманентной членам этого общества социальной среде (а не трансцендентно привнесенного в социум инстанцией «черного ящика»). А значит, содержательно-логическую основу конституции составляет так называемый «ценностный базис», структурно идентичный такой, более ранней, форме нормирования общественных отношений, как заповеди. Деонтическую природу ценностных базисов я попытался прояснить в небольшой заметке, представив подборку таких базисов и рассмотрев перформативную природу используемых в них выражений. Там же упоминается, что императив или этическое требование может сопровождаться обоснованием. А здесь важно заметить, что такое обоснование постулата может выступать средством внутреннего их связывания в единую систему, средством формирования внутренней логики.

Поводом для обращения моего внимания на эту тему послужило уж очень частое упоминание выражений «ценностная база» и «ценностный базис» многочисленными посетителями ресурса worldcrisis.ru (да и не только ими, кстати), при совершенном отсутствии попыток прояснить значение этих слов. Во всяком случае, конституция представляется как более-менее сложно устроенный ценностный базис, и степень сложности его устройства обуславливает и его общегражданскую доступность, и способность быть законом прямого действия, недвусмысленного в формулировках и не требующего квалифицированного толкования. В связи со сказанным важны две вещи:

1. связанность положений государственной конституции должна быть именно внутренней, и ни в коем случае не являться кодифицирующим обобщением уже существующих законов и норм, а значит, и выходом на эти нормы (поскольку задача создания конституции в неокономическом смысле – законотворчество, или формирование новых оснований для нижестоящих правовых рутин, не обремененное основаниями текущих практик);
2. внутренняя непротиворечивость конституции д.б. рассмотрена как логическая непротиворечивость образующих ее ценностных установок, по поводу которых также д.б. исключены конфликты интерпретаций.

И еще один важный момент: обычное содержание едва ли не всех конституций относится к государству и к его отношению с личностью, выступающей, в явной или неявной «предпосылке духа» основного закона, представителем так называемого «гражданского общества», рассматриваемого как бы отдельно от экономических, собственно государственно-политических и технологических реалий. Однако поскольку неокономика, в лице ее автора О.В.Григорьева, все чаще демонстрирует поиск решения проблем современного мира за рамками экономического дискурса не то, что в области госуправления, а в куда более широкой области урбанистики (что не мудрено, ибо Григорьев – специалист по экономической кибернетике, и про его интерес к урбанистике уже мною писано здесь, а самими неокономистами – здесь), постольку лежащий в основе новой Конституции ценностный базис также должен охватывать урбанистический уровень рассмотрения жизни общества, его тотальное присутствие в природно-климатической среде и, возможно, в планетарном масштабе. В свою очередь, это означает, что создаваемая конституция должна конституировать государство не иначе, как целостную и комплексную урбосистему. И, опять же, с учетом отмеченного выше: именно такая конституция должна быть законом прямого действия, общедоступной общеобразованному населению и не требующей квалифицированного толкования.

Рассмотрение аспекта проектного управления, как должного к отображению в новой государственной конституции, я выношу за рамки этой заметки, поскольку он скорее относится не к форме и структуре, а к содержательной части – с одной стороны, и, пожалуй, к порядку фрмирования самого «основного закона» – с другой. Между тем, на мой взгляд, лишь с учетом всего сказанного можно строить конституцию как глас народа, коему определение «глас божий».