Витологическая инноватика: патриотизм или компрадорщина?

Сразу же скажу отдельное слово для особо усердных охранительных идиотов: все данные по обозначенной в данном посте теме и соответствующей ей инфографической схеме (слово «инфографика» для схематических текстов безобразно нелепое, но слишком уж новомодно-расхожее, потому его и применяю для пущей понятности) получены на основе достаточно простых процедур исследования открытых источников информации, доступных даже школьнику, и являются далеко не вершиной open source intelligence. Не думаю, что в данном случае спор зеркала и рожи может быть решен в пользу последней – что, увы, весьма часто происходит; пример тому – вот эти делягинские посты: здесь и здесь. Все это секреты Полишинеля, столь давно известные, что становится скучно. Интересно скорее содержание тех технологических наростов и отложений, которые, под эгидой правительственных программ и, в общем, благих государственнических лозунгов, развиваются в тренде новых технологических реалий управления человеческим (в частности, массовым) сознанием, работающих в качестве индустрии с неизвестным выгодоприобретателем, к которому наверняка не относятся те, кто является объектом приложения этих реалий.

Для тех же лизоблюдственных идиотов: я также не склонен заниматься ктулхизацией и демонизацией нынешнего российского президента, поскольку «короля играет свита» и, честно говоря, простая человеческая эмпатия заставляет содрогаться от наглядного осознания и усмотрения того, какого рода выбор оказывается необходимым сделать, чтобы из «короля» не превратиться в «пешку в короне», прикрывающуюся жалким законом, работающим (если вообще работающим) далеко не на тот народ, именем которого отдельной личностью осуществляются президентские полномочия. Такой выбор, безусловно, есть моральный, а поскольку в этом смысле он чрезвычайно тяжек, решение выносится «по ту сторону добра и зла» и говорится, что «политика не знает морали». Но суть выбора управителя высшего ранга все равно не перестает быть моральной, поскольку неверность решения в нем ведет к экономическому дисбалансу в общем случае, тогда как этика, в рамках которой обретает бытие моральный дискурс, составляет парадигмально-методологическую основу любой экономики, что бы при этом ни утверждали любители эконометрических «лоскутных одеял». Это наиболее важно при том, что отсутствие такого решения сегодня лишь усугубляет этот дисбаланс в нынешнем, частном российском случае. Но я не склонен также обелять или оправдывать президента: даже будучи окружен весьма двусмысленной «свитой», у него было (и даже до сих пор наверняка есть) достаточно ресурсов для того, чтобы обеспечить себя достаточной экспертной поддержкой. И если такую поддержку классически не обеспечивает Академия Наук, отказавшаяся или не принявшая на себя эту ответственность перед обществом еще несколько десятилетий назад (и непонятно как несущая ее сегодня), то ее вполне себе могут обеспечить спецслужбы, являющиеся, несмотря на упадок их организации и навыков в 1990-х годах, не только иммунной системой государства, но и, по все более отчетливым глобальным трендам текущего времени, точкой и драйвером роста новой экспертизы, в том числе фундаментальной научной и технологической (прежде всего, в плане общественного спроса). Конечно, последнее требует некоторых исторических реминисценций, но не в них суть.

Однако, поскольку соответствующих подвижек в этом направлении, судя по всему, сегодня нет, а экономика продолжает работать в парадигме «разгосударствления», и совсем не на внутренние интересы, постольку любая технологическая инновация, развиваемая в России в рамках авангардных мировых трендов (а одним из таковых на сегодняшний день является создание искусственной жизни в рамках парадигмы управления сложностью) под государственной эгидой, всегда будет сопровождаться вопросами: как именно, в какой степени и в чью пользу? А вопрос «на какие/чьи деньги?» здесь даже не первостепенный, поскольку эти технологии (как и многие прочие) – не то, что стоит денег, но то, чего деньги стоят, особенно сегодня, когда «мировые деньги» не стоят даже золота, а сами они есть не более, чем реализованная в виде знаковой системы технология фиксации дохода и конвертации ресурсов.

К числу таких технологий относится и российский (в какой степени «российский»?) проект Witology, созданный и развиваемый вполне себе известными российскими персонажами из числа тех, кто нынче правит экономический бал, а десяток-другой лет назад создавал нынешний истеблишмент. К схеме, размещенной по поводу этого замечательного проекта в разделе «галереи», я бы прежде, чем давать однозначные ответы, задал бы вопрос о том, что же это все-таки такое: попытка наверстать упущенное в «стремные девяностые» в петровском духе «учиться у немцев американцев», или до наглости откровенный процесс перехвата контроля над российским  обществом  со стороны компрадорских элит, интегрированных с элитами транснациональными? Частично тема перекликается с тем, что обозначено в документе о водоразделе в кибернетике 1970-х годов, а также – с тем, что обозначено в посте про существенное расхождение с Олегом Григорьевым по тому же, кибернетическому, вопросу.

В этом же смысле не столь интересны и рассуждения о том, добросовестным был бюрократом подавший в отставку якобы в связи со сколковским инноскандалом Сурков или нет, долго ли эта отставка готовилась и каким кланом. Важно, что это, пожалуй, вторая после Кудрина отставка «по собственному желанию» и, равно как Кудрин, занимавшийся на своем посту какими-то финансовыми двусмыслицами, Сурков на своем посту занимался какими-то двусмыслицами порядка гуманитарно-политтехнологического управления обществом, а теперь также, как и экс-минфин, вполне себе честно-благородно может уйти в «системную оппозицию» (или «в тень»?) под вывеской «я сделал все, что мог». Но и это, опять же, не особо важно. Важны не только лица, но и категории лиц, реализующие иннотехнологические тренды и стратегии в целом.

Под соответствующий экспертный истеблишмент, неолиберальный чуть менее, чем полностью, будь то экономический Кудрин, политтехнологические Сурков и Костин или кибернетико-социометрический Ослон, сегодня выделяются грантовые деньги – как с российской, так и с зарубежной, сторон (в этом смысле любопытны пропорции инвестирования в направление «у них» и в конкретный проект по направлению «у нас»), а потому часто бывает затруднительно определить, в чьих же стратегических интересах в России развиваются стратегические же технологии (судя по «арабской весне» и «цветным революциям», они таковы). И опять же: кто эмитент? Не получается ли так, что авангардные технологии управления обществом представляют собой лишь «отверточную сборку» на базе уже готовых идей и концепций, разрабатываемых далеко «не у нас»? А возможность выработки этих идей и концепций в России купируется мерами по деградации системы культурного воспроизводства (прежде всего, образования и науки). И в «нужный момент» эти технологии в лице их эмитентов или дилеров сработают «нужным» (вот только кому?) образом.

Тот возможный аргумент, что технология Witology используется в «триколорном» федеральном проекте в рамках «российско-американского сотрудничества», оказывается довольно шатким в силу того обстоятельства, что подобные технологии являются для их разработчика объектом экспорта не иначе, чем в виде эффектов инструментального применения в отношении «покупателя», но никак не в виде собственно инструмента, используемого последним в своих интересах. Иначе говоря, речь идет о метатехнологии.

Несколько месяцев тому назад я уже размещал схемку с примером того, как подобного рода технологии портируются на постсоветское пространство на примере проекта SemanticForce – довольно кисло реализованного, кстати, на тот момент времени (что вовсе не означает его развития и доведения до ума). И, разумеется, это совсем не означает отсутствия аналогичного портирования в России – возможно, совсем не кислого. Разумеется, в период, когда «неолиберальная партия» теряет поддержку даже в США, финансирование технологий от ее имени также может просесть. И, хотя все же в мире есть и другие «партии», у российского президента появляется возможность повысить уровень контролируемости и управляемости такого рода вещей (если, конечно, ему это нужно).

p.s. Конкретные методологические моменты критики проекта Witology вкратце обозначены здесь.