Когда речь идет об отчужденных системах управления, представляющих собой подмножество предметно-технологического множества, более привычно именуемых «инфокомом» (а не только о том, что есть собственно выстраивание деятельностных процессов как систем состояний социальной материи), то речь неизбежно идет о поселенческих средах, или урбосредах – так же, как в случае собственно ландшафтно-архитектурных условий и условий мест общественного присутствия, в рамках которых эти самые деятельностные процессы и системы состояний обретаются. На то, что инфоком составляет специфическую часть урбосред (о чем, кстати, почти совсем не говорят специалисты по средствам массовой коммуникации и new media), я обратил внимание, когда вплотную занимался различными тематическими направлениями отрасли беспроводной и мобильной связи, включая тему влияния последней на здоровье, экологию и образ жизни. В связи с этим оказывается важной история возникновения мыслимого в таком качестве инфокома, поскольку он, очевидно, представляет собой некое отчуждение социальной надличностной инстанции в сферу организованной внечеловеческой среды, ориентированной как на сервисное обеспечение социума, так и на максимизацию собственной автономии. С этой двойственностью связана еще и та, что такое удвоение происходит как модельно, так и реально, как самого внечеловеческого мира, так и социума, замыкая их друг на друга и превращаясь в отдельный мир. Он чем-то похож на «третий мир» Поппера, но это не совсем так; не совсем верно было бы назвать его и «третьей инфраструктурой», поскольку, помимо собственно инфраструктурной компоненты, инфоком объемлет собой все три попперовских мира, являясь частью всех трех и не сводясь ни к одному из них. Это может вызывать определенные трудности для целостного понимания (вполне разрешимые, на мой взгляд), однако здесь речь, в первую очередь, касается того, как этот отчужденный социальный «костыль» в принципе способен помочь разрешению проблем человеческого общежития, а не делать это лишь частным или локализованным способом. Именно этот вопрос и содержит, на мой взгляд, подлинную проблему его целостного понимания, именно для этого я обращаюсь к его истории. А потому то, что сегодня есть воплощенный в инфокоме принцип управления, ориентированный на выявление и предупреждение рисков, интересно рассмотреть относительно того, что есть преодоление собственно хаотического управления в рисковых условиях в сторону регулярных и отлаженных процессов. Ибо, действительно, странно, когда многие стремятся предупредить риски и хаотизации в будущем (то есть, так или иначе анализируемые, хаотические решения), приобретая хитрые инструменты, но имея хаос же начальным состоянием управления. В таких-то условиях единственным упорядоченным средством неизбежно оказывается сама организация средств инфокома, в «виртуальную реальность» которого все начинают массово бежать, не в силах постичь истинное управленческое предназначение этого инструмента.
Стоит отметить важный момент, касающийся порядка управления социальной системой на основе неких «принципов управления» – с одной стороны, и на основе неких «технологических решений» (каковым, собственно, «инфоком» и его компоненты являются) – с другой. Рассмотрение темы «ситуационных центров», а также связанной с ними инфраструктурой и процедурами обеспечения (о чем идет речь в материале «Ситуационные центры и нецентрированные системы управления в историческом контексте»), было до моего знакомства с неокономической концепцией управления по видам деятельности: аврально-опытной (АОД), проектной и рутинной, а потому некоторые вещи могут показаться идущими вразрез с нею (например, идущая в том документе сноска насчет различия понятий «диспетчерской» и, собственно, «ситуационного центра», или «центра управления»). Но это лишь на первый взгляд. В действительности, близкое неокономическому понимание было у меня уже тогда, и находится, в рамках темы «ситуационного центра» (который, опять же, лучше всего было бы назвать именно «центром управления», дабы коннотативно дистанцироваться от АОД) в пространстве понятия «светофора степеней угроз». Вместе с тем, уже будучи знакомым с основой деятельностного подхода неокономики к управлению, я считаю, что именно в данном пространстве возможны определенные новации, связанные с решением неокономической проблемы «проектно-творческого» перехода от аврально-опытной деятельности к рутинной. Кроме того, в этом же смысле, «светофор», как идущий от С.Бира и далее концептуальный компонент системы управления «из центра», в неокономическом смысле представляет собой обратное направление работы «от рутины – к АОДу», нежели собственно проектной («от АОДа – к рутине»). Это весьма важное различие направлений управленческой деятельности, мало рассматривавшееся неокономикой, и требующее прояснения в смысле вопроса о ситуациях, когда требуется «совершенствование рутины», представляющее собой или требование адаптации к изменившимся внешним условиям, или требование голдратовской проработки «узких мест», возникающих в рамках существующих рутинных процедур (собственно, голдратовский контроль узких мест в исправно работающей фирме, как я подозреваю, и не может вестись иначе, как с использованием ключевых концептуальных компонентов управления жизнеспособной системой). Поскольку именно здесь открывается значимость прогнозной деятельности как таковой, что в некотором смысле противоположна и, вместе с тем, дополнительна к проектной, а значит – к творческой в смысле Григорьева. Хотя, на мой взгляд, прогнозная деятельность представляет собой проектную, или творческую, деятельность в смысле Папанека-Кестлера, и связана с оценкой возможностей столкновения разнородного сущего. Противоположной по этапам и дополнительной к григорьевскому принципу управления прогнозная деятельность оказывается не сама по себе, но будучи включенной в бировский принцип «от регулярности – к возможному или ожидаемому АОДу», в рамках чего, собственно, прогнозная компонента управленческой системы получает свой смысл и, собственно, основания для регулярного же выявления и отлаживания голдратовских «узких мест» (возникающих, для наиболее отлаженной внутренне системы, по причине экзогенных факторов). Тогда как григорьвское, неокономическое, управление проектами реализуется по принципу «от актуального АОДа – к регулярности через момент принятия решения»; этот момент в неокономике назван «точка Y», а весь процесс представляет собой своего рода схематическую «антибифуркацию», исключение вариантов реагирования и восприятия (то есть ограничение набора активных «точек контроля» в бировском смысле, в социально-управленческом и в историческом плане имеющее у Григорьева отсылку к веберовскому «организованному человеку»). При этом вопрос о критериях выбора момента принятия решения в рамках текущих неокономических нарративов на сей счет повисает в воздухе, а все основания отсылаются к «матрице АОД» – как, с одной стороны, к тому, что есть накопленный и неким образом организованный опыт, а с другой – частый предмет путаницы, ибо работа в рамках такой матрицы, наипаче коллегиально-комплексной и часто весьма сложной (составленной из многих «опытов») ошибочно выдается за процедурное действие. Что касается прогноза, то эта категория в исходном неокономическом нарративе про АОД, проектную деятельность и рутинную не присутствует прямым образом – во всяком случае, прогноз здесь не играет ключевой роли; да и не может играть, в отличие от бировского случая, ибо проектно-творческое управление, которое есть, прежде всего, не просто социальное управление, а управление фирмой, и рассчитано на спрос, а не на достижение или избегание в той или иной степени ожидаемого будущего для системы, рассматриваемой как самоценность (каковым было все чилийское общество для проекта Cybersyn, безотносительно к интересам и способам действия отдельных хозяйствующих игроков).
На мой взгляд, сочетание понятий об управлении системой, исходящих из противоположных ее состояний как начальных, и более пристальное внимание к прогнозу как управленческой категории, должно способствовать решению проблемы «принятия решения». Прежде всего, такое сочетание должно содержать признание необходимости того, что к выстраиванию регулярных процессов можно приступать лишь в том случае, если с некоторого момента матрица АОД (коллективная либо наилучшая у одного из представителей коллектива – например, руководителя или наиболее компетентного сотрудника) начинает обеспечивать управляющую инстанцию способностью формировать прогнозы по предмету соответствующей этой матрице сферы управления – безотносительно к самой методологии прогнозировнаия (будь оно связанным с рассмотрением сценариев, исследованием трендов либо чем-то еще). Поскольку именно когда проектируемая, или «прикидываемая на будущее», регулярная процедура («рутина» в рабочей терминологии неокономики) соотнесена с аналитическим представлением о будущем, или прогнозом, оказывается возможным вести речь о жизнеспособности такой, регулярно работающей, системы. Иной вопрос – когда регулярность абсолютно не прогнозируема, то есть когда невозможно либо несоизмеримо по затратам получить сведения прогнозного характера, и тогда имеет место «внепрогнозное» проектное действие в чистом виде – любое решительное действие (в физикалистской терминологии – любая, наиболее мощная, флуктуация) выстраивает первичную регулярность в максимально податливом хаосе (в абсолютизированном, предельном, случае, это концепт «великого взрыва в абсолютной пустоте»). И тогда, действительно, работает логика концепции «жизненного порыва» (либо какого-то «ницшеанства», к коему, кстати, Григорьев и склонен, по его собственным словам) – для случаев, когда не берется в расчет или не принимается к воспроизведению акцепторно-миметическая модель поведения, связанная с поиском образцов для подражания в условиях дефицита информации – каковая, например, имеет место в рамках распространения доверия социальной массы к денежной единице по А.Орлеану и М.Аглиетте, или о чем идет речь в книге Д.А.Губанова, Д.А.Новикова и А.Г.Чхартишвили «Социальные сети: модели информационного влияния, управления и противоборства» касательно социальной репутации; примечателен следующий пассаж из этой книги:
«Репутацию можно рассматривать, во-первых, как ожидаемую (другими агентами) норму деятельности агента – какого поведения от него ожидают остальные. Во-вторых, как «весомость» мнения агента, определяемой предшествующей оправдываемостью его суждений и/или эффективностью его деятельности. Репутация оправдывается и, как правило, возрастает, если выбор агента (его суждения действия и т.п.) совпадает с тем, что от него ожидают остальные и/или с тем, что остальные впоследствии считают нормой (например, эффективной деятельностью)».
(3.4. «Информационное управление и репутация членов сети»)
То есть речь идет либо об оправдываемости суждений, основанием для чего в случае суждений о будущем является прогноз, либо сама деятельность, эффективность которой может быть обусловлена как знаниями (включая прогнозные), так и собственно энергетикой деятеля («умением продавливать действия и решения» или «обеспечивать наиболее мощный импульс» в среде, системное устройство которой воспринимается с позиции этого импульса как хаотическое).
С прогнозами в управленческой системе в смысле Бира оказывается связан параметрический функционал компоненты «Future» и всего того, что имеет отношение к системной динамике, о чем идет речь (у меня и прочих) насчет проекта Cybersyn. Прогнозная деятельность, в свою очередь, обеспечивает смыслом проектную, повышая жизнеспособность результатов, будучи ориентирована на оценку и выбор предпочтений (рангов актуальностей), тогда как проектная делает осмысленной прогнозную через актуализацию бытия, в котором ожидаемое, вероятное и потенциально возможное становятся истинно данным и актуализированным. В данном подходе собственно оценка будущих перспектив состояния управляемой системы обусловлена именно процедурным состоянием как исходной позицией. И, кстати говоря, концепция управления Бира основана на регулярных (процедурных, рутинизированных) процессах, именно относительно которых оцениваются риски.
Все эти, отмеченные выше, обстоятельства представляются мне в данный момент главным узким местом деятельностного подхода неокономики к проектному управлению, однако вполне разрешимым и прорабатываемым при корректности акцентов рассмотрения и формулировок.
Добавить комментарий