Маркс

Я не марксист, но я не люблю заявлений, сделанных рубкой с плеча и с апломбом, особенно по поводу весьма неоднозначных и сложных вещей, тем более относящихся к иной исторической эпохе, нежели та, с позиции которой они звучат. Это против принципов науки понимания – древнейшей из наук. 

Немного о том, чью традицию на самом деле продолжают компоненты гегелевской философии.

Здесь рассматривается факт существования анархо-монетаристских концепций и проектов начала XXI века, не имеющих такого самоназвания, но фактически являющихся таковыми, относительно кропоткинского анархо-коммунизма как политического учения, с точки зрения их возможной связи, а также развития целостного знания о человеке и обществе. Речь идет о продуктивных возможностях идеи анархизма в условиях кризиса капиталистической мирсистемы.

Концепция полной управляемости социальным процессом на основе предпосылки о принципиальной осваиваемости общества игнорирует, однако, адаптивные возможности оного как в отношении манипуляторов, так и антиманипуляторов (безусловно, склонных осваивать и применять манипулятивные техники), не учитывающих частность своего действия, специфику управленческих взаимодействий в нем (частичность), а также то, как общество способно отвечать таким самоуверенным управленцам демонстрацией того, как старая добрая теорема Геделя воплощается в реальности.

Очень многое указывает на то, что нынешний мир (и Россия - весьма ярким образом) на начало 2017 года осуществляет сценарий, в свое время представленный Жаком Аттали: зонирование анклавных территорий благоприятного состояния в море территорий депрессивного состояния, богатые и нищие номады, реализация технологических фантазий в немассовом формате, институт денежного насилия, который должен привести к вымученной глобальной демократии через планетарный конфликт, рост регуляторной роли страховых корпораций и тому подобное.