О феномене Хазина (перепост с worlcrisdis.ru)

Лично мне давно интересен Михаил Хазин именно как тип классического ученого индустриальной (или, точнее, позднеиндустриальной) эпохи, поскольку из всей неоконовской группы понять его позицию легче всего по причине его наибольшей публичности. Феномен сей многопланов и, действительно, первое, что представляет в нем наибольший интерес - тот самый используемый "философский язык" (вернее, представляемый им содержательный язык науки), являющийся альтернативой мейнстриму. Данный язык определяет собой специфику дальнейшего смыслового развертывания (нелюбимое Хазиным слово "дискурс"), в котором способно появиться нечто большее, нежели только воспоминания о позитивных сторонах серпасто-молоткастого прошлого (имеются в виду те самые следствия из Розы Люксембург). Между тем, этот язык (именно язык, а не теория, которая, не буду с этим спорить, верифицирована и обеспечена эмпирически), находясь в процессе своего становления, очевидно страдает всякого рода детскими болезнями, неисцеленность которых может быть впоследствии чревата примерно теми же вещами, что случились с идеями Розы Люксембург. Это возможно, прежде всего, потому, что, в случае Неокона имеет место неизбежная попытка описать мир в его тотальности, для чего внеэкономическое восполнение картины мира осуществляется через гипотезы, относимые к иным отраслям знаний вроде культурологии, философской антропологии и религиоведения. Опять же, это закономерно, но едва ли всегда оправдано для работы исключительно экономистов. Ибо из попытки сочетать подробные рассуждения о характере экономических процессов с общими рассуждениями о необходимости вернуться к базовой системе аврамических ценностей ничего хорошего не выйдет - эти последние рассуждения, если на то пошло, также должны быть подробными. Тем более, что тут появляются весьма непростые мировоззренческие вопросы вроде того, как сочетать такой общий тезис об "аврамических ценностях" как "основе" с марксовым положением о религии как надстройке над экономическим базисом (при том, что Маркс был куда более терпим к религии, чем тот же Фрейд, однако разделял все те же, современные ему, ценности преимущества науки над религией, создавая этически мотивированное учение о природе капитала); это, опять же, при том, что смитовско-марксовские идеи составляют краеугольный камень концепций неоконовцев. Отмеченное - лишь то, что лежит на поверхности. Скорее, здесь нужен более широкий пул экспертов по общественным наукам, способных работать на внеэкономиксистских началах и обладающих общим по большей части ценностным базисом.

Добавить комментарий